«Тотальный диктант — 2018»: разбираем текст с экспертом
24 мая в России ежегодно отмечается День славянской письменности и культуры. К этому событию мы решили опубликовать материал, который подготовил Алексей Дмитриевич Шмелёв — председатель Орфографической комиссии РАН и один из авторов корпорации «Российский учебник». На примере рассказа Гузели Яхиной «Учитель словесности», с которым в этом году работали почти 250 000 человек, написавших «Тотальный диктант», эксперт показал, как раскрываются некоторые явления и процессы в сознании русского человека, и как богатство языка влияет на мировоззрение.
Время
«Каждое утро, ещё при свете звезд, Якоб Иванович Бах просыпался и, лёжа под толстой стеганой периной утиного пуха, слушал мир. Тихие нестройные звуки текущей где-то вокруг него и поверх него чужой жизни успокаивали».
Временные промежутки в русском языке не похожи на представление о времени в других языках. Понятия «утро», «день», «вечер» могут означать длительность без относительности к циклу.
В русской языковой картине мира день не имеет четких границ. Когда человек пробуждается от ночного сна, наступает утро, представляющее собой подготовку к дневной деятельности. Когда дневная деятельность (работа) заканчивается, наступает вечер, который длится до тех пор, пока люди не ложатся спать (тогда наступает ночь). В западном представлении членение суток на периоды зависит от «объективного» времени, показаний часов: взглянув на часы и определив время суток, человек знает, что ему надлежит делать.
Очевидно, что время и для героя текста, немца Якоба Баха, имеет большое значение:
«В подтверждение доставал из кармана часы, бросал на них сокрушённый взгляд и, качая головой, бежал дальше».
В русском языке есть много синонимов, означающих слово «утром», и сложно переводимых на другие языки: утречком, под утро, с утра, с утречка, с утреца, поутру, наутро.
Слов, выражающих вечер, меньше. Наиболее характерные выражения: собрать вещи с вечера, приготовить обед с вечера.
Гуляние, ветер
«Гуляли по крышам ветры — зимой тяжелые, густо замешанные со снегом и ледяной крупой, весной упругие, дышащие влагой и небесным электричеством, летом вялые, сухие, вперемешку с пылью и легким ковыльным семенем».
В первом абзаце текста «Учитель словесности» представлены важные для русского языка темы гуляния и дыхания.
Идея ветра, который может не только дуть, но и гулять, характерна именно для русских текстов — как и сама идея гуляния. Каждое из значений слова «гулять» переводится на иностранные языки не вполне естественно. Например, в английском есть обозначение пешего перемещения, но данный глагол не выражает идеи других производных русского глагола. Гуляния связаны с простором и волей, с ощущением «легко дышится».
Производные слов «гуляния», «гулять»: разгуляться, загулять и гульнуть, гулёна и гуляка, прогулять и отгул, гуляние и прогулка, народные гуляния (но не народные прогулки), морская прогулка на катере (но не морское гуляние).
Мир
«Лаяли собаки, приветствуя вышедших на крыльцо сонных хозяев, и басовито ревел скот на пути к водопою. Мир дышал, трещал, свистел, мычал, стучал копытами, звенел и пел на разные голоса».
В первом абзаце части «Утро» дважды встречается слово «мир», имеющее в русском языке богатую историю. Примечательно, что в древности мир, предполагавший гармонию и согласие, противопоставлялся воле — возможности поступать в соответствии со своими желаниями, не считаясь с установившимся порядком. С XVII века до 1918 года слово «мир» имело две орфографические вариации: миръ как отсутствие войны, мирная жизнь, и міръ как Вселенная, человеческое общество.
Распад слова «мир» на два омонима несколько изменило противопоставление мира и воли. Если мир как отсутствие войны, вражды, беспокойства (миръ) целиком остался в сфере лада и гармонии, то мир как Вселенная (міръ) или общественное устройство вовсе не обязательно связан с гармонией. Когда мы говорим о мироздании в целом, то напрашивается ассоциация с простором, при этом простор не ассоциируется напрямую с миром и волей. Он дает не только ощущение покоя, но и желанную свободу. Это создало базу для замены противопоставления мира и воли объединением покоя и воли.
Пешее перемещение
«За годы учительства, каждый из которых напоминал предыдущий и ничем особенным не выделялся, Якоб Иванович настолько привык произносить одни и те же слова и зачитывать одни и те же задачки, что научился при этом мысленно раздваиваться внутри своего тела: язык его бормотал текст очередного грамматического правила, рука зажатой в ней линейкой вяло шлепала по затылку чересчур говорливого ученика, ноги степенно несли тело по классу ‒ от кафедры к задней стене, затем обратно, туда-сюда. А мысль дремала, убаюканная его же собственным голосом и мерным покачиванием головы в такт неспешным шагам».
Тема пешего перемещения отчетливо видна во второй и третьей частях рассказа. Местами она служит метафорой: «Двигались не спеша, предложение за предложением, слово за словом, будто шли куда-то по глубокому снегу — след в след».
Русский язык обладает огромным количеством слов, обозначающих пешее перемещение: бродить, брести, плестись, тащиться, пройтись, прохаживаться, похаживать, шляться, шататься, слоняться, ковылять, семенить, топать, расхаживать, разгуливать, гулять и др.
Счастье
«Так текла жизнь, в которой было всё, кроме самой жизни, ‒ спокойная, полная грошовых радостей и мизерных тревог, некоторым образом даже счастливая».
В конце рассказа затрагивается тема счастья. Герою оно свойственно не в полной мере, а лишь «некоторым образом».
При проведении социологического опроса лишь 6% опрошенных россиян смогли назвать себя счастливыми (для сравнения: в Венесуэле — 55% опрошенных). Однако тут кроется языковая хитрость. Семантика русских слов счастлив и счастье не позволяет (по крайней мере, в условиях социологического опроса) положительно ответить на вопрос «Счастливы ли вы?».
Исторически в русском языке слово «счастье» значило счастливую удачу: счастливый расклад, счастливая карта, счастливый исход, счастливый день, счастливый игрок. Такое счастье целиком принадлежало сфере «бытового»: монетка на счастье, счастливый случай, ему улыбнулось счастье. Счастье-везение ценилось не очень высоко, на основе чего появилось много пословиц и поговорок («Кто счастлив в картах, тот несчастлив в любви», «Не родись красивым, а родись счастливым»).
В советское время была идеологема, что человек создан для счастья (восходящая к известной фразе В.Г. Короленко «Человек создан для счастья, как птица для полета»), но она подвергалась критике.