Беречь и лечить. История сестёр милосердия

«Долгий век»

 «Это был грустный, полный драматических событий и гениальный век. Грустный, если думать об уродливости повседневной жизни в нем; драматический, если помнить о череде потрясавших его восстаний и войн; гениальный, если иметь в виду научно-технический и даже социальный прогресс, ознаменовавший данное столетие».

Фернан Бродель

Грусть, драматизм и гениальность — все это черты XIX века. Слова выдающегося французского историка Фернана Броделя прекрасно характеризуют это время — столь далекое и одновременно близкое для нас. Уже не осталось тех, кто бы помнил защитников батареи Раевского, послание Белинского к Гоголю или церемонию закладки Великого Сибирского пути. И все же «долгий век», как еще называют XIX столетие, оставил для своих «потомков» огромное наследие: парламентские республики и национальные идеи, железные дороги и телеграф, гуманитарные науки и новые формы рыночных отношений. Именно XIX век, каким бы странным и удивительным он ни казался, открыл привычные нам понятия и формы познания.

Это было «долгое» время, начавшееся с революционных событий во Франции и закончившееся разрывами бомб на фронтах Первой мировой. Это было время Наполеона Бонапарта, Улисса Гранта и Павла Степановича Нахимова. Это было время Крымской войны, ставшей по-настоящему «глобальным» конфликтом. Конфликтом, открывшим миру институт сестер милосердия.

Как так случилось? Как война могла дать миру тех, кто призван сохранять и беречь жизнь людей? И как именно XIX век стал отправной точкой сестринского дела? Прежде чем ответить на эти вопросы, углубимся чуть дальше в историю.

Рождение сестринского дела

В 1581 г. в одной из деревень на юге Франции родился человек, которому было суждено стать провозвестником сестер милосердия. Винсент (Викентий) де Поль происходил из бедной крестьянской семьи. Последнее, впрочем, не помешало Винсенту пойти по пути служителя Церкви. В то время религиозные основы по-прежнему оставались связующим звеном между разными слоями общества.

Понимая, что значит жить в бедности, Винсент постоянно призывал прихожан к милосердию и помощи страждущим. Поворотным моментом в его жизни стал 1617 г. На проповеди у священника оказались две женщины, которые до этого, что называется, жили в «праздности». Восхитившись словами служителя Церкви, они решили посвятить свою жизнь помощи бедным.

Винсент прекрасно понимал, что добрый порыв прихожан нельзя упускать. По инициативе священника было создано «братство милосердия для ухода и духовной помощи бедным больным». Это братство и стало предтечей сестринского дела. Два века спустя в состав разросшейся «организации» Винсента де Поля входили уже 15 тысяч сестер. Их неустанный труд применялся далеко за пределами Франции и Европы: в Америке, Африке, а также на Ближнем Востоке.

Сестринское дело в России

Со временем подобные общины начали появляться и в других странах. Не была исключением и Россия. В начале XIX столетия при Воспитательных домах Москвы и Санкт-Петербурга стали создаваться Вдовьи дома. Задачи сердобольных вдов, как называли современники служительниц этих домов, были схожи с сестринским делом: вдовы отправлялись в больницы и частные дома, дабы заботиться о больных.

Вскоре стало понятно: помощь страждущим требовалась на постоянной основе. Следствием этого стало создание в 1844 г. первой общины сестер милосердия. Ее основательницей стала Александра Николаевна — младшая дочь императора Николая I. Доброта великой княгини спасла многих больных, но не уберегла ее саму. В этом же году Александра Николаевна скончалась от «чахотки», ныне известной как туберкулез. Ей было всего 19 лет.

Созданная в Петербурге община позже получила название Свято-Троицкой. В задачи сестер, как и прежде, входили дежурство в квартирах, больницах, а также прием страждущих в самой общине. Однако обычного ухода за больными, привычных знаний лечебных процедур и санитарно-гигиенических условий оказывалось недостаточно. Требовалась совершенно новая подготовка сестер милосердия. И у этой подготовки были свои предпосылки.

Наука и медицина

В XIX столетии христианское милосердие сестер стало постепенно совмещаться с достижениями науки. Последнее было бы невозможным без радикальных изменений в системе образования. Символом этих перемен стало открытие в 1810 г. Берлинского университета под руководством Вильгельма фон Гумбольдта. Отныне университет был не только «хранителем» знания. Его сотрудники и студенты стремились познавать окружающий их мир. Сам же «долгий век» прошел под лозунгами женской эмансипации. Образование постепенно становилось доступным не только мужчинам, но и женщинам.

Следствием научной экспансии стало распространение западной медицины. Новые и, что самое главное, эффективные виды лечения заменяли собой традиционные, а простой уход за больными все чаще требовал профессиональной подготовки. Медицина проникала во все сферы жизни: складывалось новое санитарное законодательство, запрещающее торговлю испорченными продуктами и следившее за чистотой воды и воздуха. Наконец, гигиена утверждалась как самостоятельная область знания, требующая к себе особого внимания.

К середине XIX в. сестринское дело во всем мире перестало быть простой формой милосердия, каковым оно было со времен Винсента де Поля. Знания и навыки сестер могли использоваться в разных случаях: от попечения за бедными до помощи раненым на полях сражений. Последнее и сыграло наиважнейшую роль в появлении нового института. Чтобы вывести сестринское дело на «новый уровень», требовалось событие мирового масштаба.

Крымская война

Таким событием и стала Крымская кампания (1853–1856). Алексис Трубецкой — французский историк, потомок русских эмигрантов — давал такое определение этому событию: «немного найдется войн в человеческой истории, которые могли бы сравниться с Крымской по неясности цели и числу нежелательных последствий». Как видно, даже историки порой вынуждены были разводить руками, говоря о сути этой войны. И все же этот конфликт стал поистине уникальным для своего времени.

Крымская война известна Синопским боем, героической обороной Севастополя и Петропавловска, а также тяжелым для России Парижским договором. Однако это событие примечательно и другими моментами. Кампания в Крыму дала миру военных фотографов и корреспондентов. Именно здесь тесные ряды солдат на поле боя оказались заменены гибкими построениями и окопами. Наконец, в этом конфликте участвовали три самые могущественные империи своего времени — Российская, Британская, Французская.

Эта война унесла жизни почти 500 тысяч человек. Половина из них оказалась на счету русской армии. Еще в самом начале участники конфликта стали осознавать, что исход войны зависел не только от совершенного вооружения и продуманных тактических действий. Важно было и то, смогут ли раненые бойцы получить быструю и качественную медицинскую помощь. Усилий одних врачей было явно недостаточно.

Флоренс Найтингейл

В западной традиции начало профессионального сестринского дела принято связывать с англичанкой Флоренс Найтингейл (1820–1910). Свое необычное имя Флоренс получила благодаря Флоренции — городу цветов, в котором и родилась во время заграничной поездки своих родителей. Флоренс происходила из семьи аристократов, получила хорошее образование — знала греческий и латынь, была введена в высший свет, включая двор королевы Виктории.



Тем удивительнее для родителей Флоренс было желание девушки посвятить свою жизнь уходу за больными. В 1851 г. она отправляется в Кайзерверт (современная Германия), где пастор Теодор Флиднер основал общину сестер милосердия. Именно здесь Флоренс предложила создать целую систему по уходу и лечению больных.

О трудах сестры вскоре стало известно английскому правительству. 15 октября 1854 г. — в самый разгар Крымской кампании — секретарь по вопросам войны Великобритании Сидни Герберт отправил Флоренс письмо. Послание было предельно ясно: английской армии не хватало ухода за ранеными. Однако сестер в распоряжении английской подданной оказалось не так много. Флоренс вынуждена была просить помощи у общины Винсента де Поля.

По прибытии в военный госпиталь, Флоренс сразу же взялась за дело: вооружила сестер метлами и швабрами, снабдила раненых бельем и посудой, наладила приготовление пищи. Смрад и грязь в госпиталях сменились чистотой и уходом за больными. Смертность уменьшилась. Флоренс, обладавшая к тому же прекрасными математическими способностями, собирала статистику ранений и смертей в бою и в госпиталях. Уже после войны эта статистика была положена в основу санитарной реформы, а сама Флоренс стала первой женщиной Британии, получившей орден «За заслуги». В 1912 г. — спустя два года после смерти Флоренс Найтингейл, ее именем была названа медаль — высшая награда для сестер милосердия во всем мире.

Бакунина и Пирогов

Свои герои были и среди русских сестер. В историю вошли имена Дарьи Михайловой (Даша Севастопольская), Марии Меркуровой, Александры Стахович, Екатерины Хитрово. Но более всего примечательна судьба другой сестры милосердия — Екатерины Бакуниной (1810–1894).

Удивительно, насколько история Екатерины Михайловны Бакуниной схожа с историей Флоренс Найтингейл. Как и английская сестра, Екатерина происходила из аристократической семьи. Ее отец состоял на должности петербургского губернатора, а мать происходила из рода Голенищевых-Кутузовых, что делало Екатерину родственницей известного русского полководца — героя войны 1812 г.

Как и Флоренс, Екатерина получила превосходное образование. Росла в атмосфере музыки, поэзии и живописи. В доме Бакуниных гостили выдающиеся русские художники — Карл Брюллов и Александр Иванов. Знакомство с творческими профессиями отразилось на будущем сестер Екатерины: старшая — Евдокия — стала художницей, а младшая — Прасковья — поэтессой.

Тем более неожиданным стало желание Бакуниной, не имевшей до того медицинского опыта, вступить в ряды Крестовоздвиженской общины. Эта община была создана в самый разгар Крымской войны — осенью 1854 г., когда необходимость сестринского дела стала свершившимся фактом. Создателем общины стала великая княгиня Елена Павловна. Вдова Михаила Павловича — младшего брата Николая I, после смерти мужа посвятила свою жизнь помощи страждущим. Руководителем общины стал выдающийся отечественный хирург — Николай Иванович Пирогов (1810–1881).

Жизнь Пирогова была полна знаменательных событий и свершений. Достаточно упомянуть лишь несколько заслуг известного врача: один из открывателей эфирного наркоза, создатель анатомического атласа, основоположник военно-полевой хирургии. Последнее стало свершившимся фактом именно в период Севастопольской обороны.

Личность Пирогова пользовалась огромным авторитетом среди защитников города. Об этом свидетельствует и любопытная история. Однажды на перевязочный пункт солдаты принесли своего товарища. Один доктор, увидев это, замахал руками: «Куда несете? Ведь видите, что он без головы». На замечание последовал ответ: «Ничего, ваше благородие, голову несут за нами; господин Пирогов как-нибудь привяжет, авось еще пригодится наш брат-солдат!».

На войну!

Николай Иванович Пирогов оказался в Крыму в ноябре 1854 г. Вскоре за своим руководителем последовали и сестры милосердия. В обществе по этому поводу царили критические настроения: насколько гуманно было посылать сестер на поле брани? Все же война — не женское дело.

Первое отделение состояло лишь из 28 сестер во главе с Александрой Стахович. А между тем в одном Севастополе число раненых приближалось уже к десяти тысячам. Небольшая община не могла выдержать столь тяжелый труд. Сил явно не хватало. Однако вскоре на помощь прибыли те, с кого и начинался сестринский труд — сердобольные вдовы Москвы и Санкт-Петербурга.

Еще в Симферополе Пирогов разделил сестер на три разряда: перевязывающих, аптекарей и хозяек. Все занимались своим делом: первые — помогали врачам; вторые — раздавали лекарства; третьи — следили за чистотой в госпиталях и содержанием больных. Разделение по профессиональному признаку быстро дало о себе знать. Сестры эффективно и четко выполняли свои обязанности.

Забота о больных приводила и к весьма комичным ситуациям. Так, один солдат оказался не доволен тем, что ему не давали никаких лекарств. На замечание сестры, что доктор ничего не прописал, раненый боец начал жаловаться Пирогову. Сестре оставалось лишь пойти на хитрость: поить солдата водой с сахаром. «Новая душа в меня вселилась» — отметил боец и начал быстро поправляться.

В Севастополе

Севастополь за свою неприступность был прозван европейской печатью «Русской Троей». Именно здесь, под градом пуль и снарядов, сестры столкнулись с самыми суровыми испытаниями. Под руководством Пирогова им удавалось быстро привыкнуть к госпитальному порядку. По воспоминаниям врача Ульрихсона, сестры «так наметались и пригляделись» к операциям, что при необходимости могли сами проводить ампутации. Женский труд использовался везде: на поле боя, в госпиталях, в Гущином доме. В последнем сестры ухаживали за теми, кому можно было помочь лишь напутственным словом. То было место для смертельно раненых.

Слова Пирогова ярко иллюстрируют один из дней жизни госпиталя: «Двери зала ежеминутно отворялись и затворялись. Вносили и выносили раненых по команде: на стол, на койку. В боковой довольно обширной комнате (операционной), на трех столах, кровь лилась при производстве операций... Матрос Пашкевич, отличавшийся искусством прижимать артерии при ампутациях, едва успевал следовать призыву врачей, переходя от одного стола к другому. Бакунина постоянно присутствовала в этой комнате, готовая следовать на призыв врачей».

Авторитет Пирогова, усердный труд врачей и сестер не всегда могли исправить ситуацию. Крымская война отличалась большим числом потерь и распространением эпидемий. В госпиталях свирепствовал тиф, поражая раненых бойцов. Как итог, многие солдаты по-прежнему предпочитали гибель на поле боя смерти в лазарете. Жертвами болезни становились и сестры милосердия.

Дни и ночи сестры присутствовали на операциях и помогали в перевязках. Однако силы защитников иссякали. После 11 месяцев обороны Севастополь пал. Вместе с бойцами город покидали сестры милосердия. Одной из последних, наблюдая за взрывом Николаевской батареи, оставляла город Екатерина Михайловна Бакунина.

Новый институт

Парижский мир стал вестником новой эпохи. Под началом Александра II Россия вступала в период реформ. За отменой крепостного права, административными и образовательными реформами последовали изменения и в военной сфере. Бои в Крыму предстали в виде поворотной точки, разделив Россию на «до» и «после».

Перемены ждали также институт сестер милосердия. Война лишь ускорила происходившие ранее процессы. Привычные XIX веку общины со временем сменялись образовательными заведениями. Традиционные обязанности сестер уступали место медицинской работе. А «образ жизни», которому следовали представители общин, превратился в профессию – профессию медицинской сестры.